Выехав из Петербурга 11-го сего апреля для исполнения Высочайше возложенного на меня поручения по поводу движения между меннонитами к переселению в Америку, я прибыл с Таврическим губернатором 14 апреля в меннонитскую колонию Гальбштадт, Бердянского уезда, Таврической губернии. Здесь я прежде всего вошел в объяснение с несколькими лицами, пользующимися в среде своей наибольшим уважением. Из объяснения с ними обнаружилось, что между меннонитами существует три партии: одни, продавшие свои земли и прочее имущество еще в прошлом году, до издания устава о новой воинской повинности, увлечены были мыслию о необходимости выселения в Америку отчасти фанатиками из своей же среды, которые в прошлом году, в числе 11 человек, ездили в Америку с целью ознакомления с условиями водворения там меннонитов, а отчасти заграничными агитаторами; причем как те, так и другие старались внушить меннонитам, что ожидаемый новый устав, привлекая к воинской повинности и меннонитов, подрывает в самом основании их религиозный закон, воспрещающий им не только ношение оружия и пролитие человеческой крови, но даже косвенное участие в военных действиях, так, например, при заготовлении обозов, санитарной службе и проч.
Движению этому способствовали также адресованные волостным старшинам и сельским старостам печатные воззвания из-за границы. Вторая партия самая большая по численности и увлекаемая к выселению из России первою партиею, разделяется на две категории: одна, состоящая из людей более развитых, отрешившихся отчасти от фанатизма единоверцев своих, желает остаться в России, но опасается открыто высказывать намерение свое; другая слепо повинуется своим единоверцам, пропагандирующим решительное выселение из России, в том убеждении, что только этою мерою она сохранит неприкосновенность веры отцов своих. Наконец третья партия, крайне, впрочем, малочисленная, состоит из людей, намеревающихся, во всяком случае, остаться в России, но возбуждающая единоверцев своих к выселению в Америку единственно с целью материальных выгод, воспользоваться дешевою покупкою земли и имуществ у выселяющихся.
Согласно с собранными мною ведомостями, оказывается, что вовсе не военная повинность является той основной причиной эмиграции, так как многие колонисты мне неоднократно заявляли лично, что они охотно служили бы в армии и считают этот закон (новый закон о военной повинности) целиком справедливым. Некоторые желают даже поступить на службу вольнонаемными, один колонист обратился ко мне и просил назначить его на службу не на шесть лет, а на всю жизнь. Действительная причина выезда зависит: 1. От распространения как служебными, так и частными лицами слухов о предвиденной русификации колоний. 2. От боязни введения в школах обязательного преподавания предметов на русском языке. 3. От слияния русских и немецких поселений в единую волость
Миграционные процессы среди российских немцев: исторический аспект. М., 1998. С. 56-57, 60.