4.2. Немцы Украины, Крыма и Бессарабии

Украина, Крым, Бессарабия

В пореформенный период в Украине, Крыму и Бессарабии сохранились важнейшие тенденции развития немецкого населения, сформировавшиеся к середине XIX века.

Важнейшей и становившейся всё более острой проблемой для всех бывших колонистов, ставших поселянами собственниками была проблема аграрного перенаселения и связанный с ней всё больший дефицит земли. Для решения земельного вопроса принимались различные меры: от покупки новых земель и образования дочерних колоний, освобождения новых площадей за счёт распашки «овчарных» земель (пастбищ) и уменьшения солевозных трактов до прямого реформирования системы землепользования.

После того как в конце 1870-х гг. было разрешено дробление земельных участков, всё население колоний разделилось на три группы:

- хозяев, владевших полным (65 десятин), половинным (32 десятины), четвертным (малым, 12 – 18 десятин) наделом;

- малоусадебников, которые либо вовсе не имели земли, либо распоряжались наделом до 12 десятин;

- безземельных.

Динамика прироста земель у немцев в Одесском и Херсонском уездах

Наиболее богатыми были меннонитские общества. В Николайпольских колониях на одно хозяйство в среднем приходилось 50 десятин земли, в Хортицкой волости – около 30 десятин, в молочанских колониях – 27 десятин. Земельные владения меннонитов в три и более раз превышали владения соседних украинских и русских крестьян, где на один двор приходилось, как правило, не более 9 десятин. Приводимый средний показатель не позволяет, однако, выявить внутреннюю земельную дифференциацию меннонитских общин. Сделать это позволяют следующие данные. Так в целом из 1195 хозяйств Хортицкой волости 450 (то есть, третья часть) были полными, 175 – мелкими, а остальные – половинными.

Увеличивавшаяся земельная дифференциация вела к социальному расслоению немецких крестьян и росту социальной напряжённости, которая сдерживалась лишь благодаря авторитету этноконфессиональных общин. Чтобы уменьшить социальное напряжение общины вынуждены были покупать земли для своих безземельных сограждан. Это делалось за счёт банковских займов, сдачи в аренду общинных земель и за счёт займов у самих «полных» хозяев и других богатых людей в колониях. Для покупки земель обычно создавались специальные комиссии, которые выделяли ходоков и собирали средства для покупки земель.

Колония Зельц под Одессой

Скупка земли колонистами шла очень неравномерно – она началась ещё в середине XIX века и с некоторыми колебаниями постепенно росла вплоть до 1900 года, когда резервы невозделанной земли на Юге были уже почти исчерпаны. При этом важно отметить, что все эти годы цена на землю также постоянно возрастала.

Продавали и землю и сдавали её в аренду исключительно русские помещики, оказавшиеся в трудном положении после отмены крепостного права. Колонисты покупали эту землю и активно расширяли производство зерна – сначала на основе наёмной рабочей силы, хлынувшей на Юг после реформы 1861 года, а потом на основе механизации земледелия. Эта механизация началась ещё в 1830-е годы с изготовления самодельных молотилок и веялок, потом наступила пора американских жатвенных машин, позднее появились и свои собственные заводы сельскохозяйственного машиностроения (плуги фирмы Ган в Одессе, жатки Леппа и Вальмана и др.). К концу XIX в. появились уже и самовяжущие машины.

Такая механизация на конной тяге позволяла колонистам расширять запашку и посевы при минимальном использовании наёмной рабочей силы. Как правило, на 60-десятинное хозяйство держали только одного сезонного рабочего, в остальном работали члены семьи. В результате производительность труда в хозяйстве колонистов была значительно выше не только по сравнению с хозяйствами русских и украинских крестьян, но и с хозяйствами помещиков, которые больше полагались на отработки зависимых крестьян, чем на механизацию. Колонист, владевший «полным» наделом мог получать до 1 тыс. рублей чистого дохода в год. Нередко эта величина была и больше.

В начале ХХ века зерновой клин колонистских хозяйств распределялся примерно следующим образом: пшеница 45 %, овёс – 14 %, ячмень – 13 %, рожь – 3 %, другие культуры – 25 %. Урожайность в колонистских хозяйствах, как правило, в 2 и более раз превышала показатели соседних крестьянских хозяйств, хотя и очень сильно зависела от климатических условий. Она составляла, примерно: ржи – 40-80 пудов с десятины; пшеницы – 25 – 100; овёс – 50-90; ячмень – 40-55; картофель – 60-80.

Крымские колонисты в поле

В Крыму и Бессарабии большое распространение получило виноградарство и виноделие. Самым богатым виноделом в Крыму был Шталь. Площадь его виноградников превышала 15 тыс. десятин. Они располагались в Судаке, Гурзуфе, Балаклаве и Севастополе. Ему принадлежали гигантские винные подвалы. Многие виноделы, разбогатев, скупали на южном берегу Крыма дома, отели, трактиры, становились крупными домовладельцами и быстро богатели, сдавая жилплощадь в аренду.

Существенная роль в немецких и меннонитских колониях Украины, Крыма и Бессарабии отводилась животноводству. К концу XIX века основном закончилось перепрофилирование и переход от овцеводства к более доходному выведению рогатого скота и племенных пород лошадей. Наибольшее распространение получил красно-немецкий колонистский скот. Надой от коров нередко достигал 28-30 литров в сутки. Как правило, на одно «полное» хозяйство приходилось 7-10 лошадей, 4-6 коров, много молодняка, птицы, свиней.

Немецкие конезаводчики нередко получали высокие награды за произведённых лошадей. Наибольшую известность среди конезаводчиков в Таврической губернии имел род Фальц-Фейнов. На выставках и за поставку лошадей для армии в период с 1884 по 1903 гг. представители рода получили 55 золотых, серебряных и бронзовых медалей, множество похвальных отзывов. Именно Фальц-Фейны на территории своих земельных владений создали такой замечательный природный заповедник как Аскания-Нова.

Значительная часть доходов богатых колонистов шла на дальнейшее расширение земельных владений. В начале ХХ века в Крыму и меннонитских колониях Южной Украины появились «крестьяне», владевшие 5-ю, 10-ю и более тысячами десятин земли, что даже превышало размер земельных угодий многих помещиков. Фактически это были аграрные капиталисты, обрабатывавшие свои посевы с помощью наёмной силы.


Памятник Ф.Э.Фальц-Фейну в заповеднике Аскания-Нова	Колония Хортица близ Запорожья

Дополнительный толчок к развитию капитализма в немецких колониях Украины, Крыма и Бессарабии дал аграрный кризис 1890-х годов, когда резко упал спрос на российское зерно и снизились доходы от экспорта. Часть колонистских капиталов тут же пошла в промышленность. Кроме того, развитие колонистской промышленности стимулировали рост населения и необходимость удовлетворения его потребностей, развитие товарного зернопроизводства. Расширение площадей и необходимость усовершенствования обработки почвы.

Поскольку немецкое население региона в основном проживало в сельской местности, колонистская промышленность стала развиваться именно там. Наряду с мукомольной, кожевенной, деревообрабатывающей, пищевой, и другими видами промышленности ведущее место заняло производство сельскохозяйственной техники. Её выпускал целый ряд заводов, среди них уже упоминавшийся завод «Лепп и Вальман», который получил за свою продукцию 29 золотых медалей на различных российских и международных выставках. Наибольшее распространение колонистская промышленность получила у меннонитов.

Впореформенный период к началу ХХ века немецкие и меннонитские колонии Украины, Крыма и Бессарабии сумели создать хорошо развитую систему начального и среднего образования. Пройдя долгий и трудный путь становления, они вместе с церковными учреждениями стали влиятельными центрами развития духовной жизни колонистов. Практически каждая колония имела свою начальную школу. Если учесть, что к этому времени в южных регионах насчитывалось 835 колоний (Екатеринославская губерния — 233; Таврическая губерния — 329; Херсонская губерния —182; Бессарабия — 89), то вполне очевиден тот размах, который имела здесь система начального образования. Кроме того, к 1914 г. здесь имелось 21 центральное училище с общим числом обучавшихся 2219 человек. Помимо этого колонисты основали девять четырехклассных женских училищ, прогимназию, женскую гимназию, два коммерческих училища, две торговые школы, земледельческое шестиклассное училище, три училища для глухонемых. Эти учебные заведения в основном содержались на средства самих колонистов. Субсидии, выделяемые земствами, не имели определяющего значения.

Колонисты, будучи рачительными хозяевами, затрачивали большие средства на содержание и развитие своей системы образования. Это было обусловлено как традицией всеобщего обязательного обучения, напрямую связанной с религиозными потребностями немецкого общества: школа должна была готовить детей к конфирмации, так и потребностями быстро меняющейся социально-экономической ситуации в южных регионах России. Стремительно шедшие здесь процессы капитализации общества втягивали колонистов в сферу новых общественно-экономических отношений, требуя грамотных товаропроизводителей. Этот же факт являлся одним из побудительных в изучении русского языка.

Вопросы, связанные с языковой политикой, имели свою, порой парадоксальную историю. Постепенно колонисты сами начинали осознавать необходимость овладения языком общения с окружающим населением. Появлялись инициаторы, бравшие на свой страх и риск создание частных вечерних школ, где колонисты изучали русский язык. Одним из таких пионеров немецкой колонистской интеллигенции был Самуил Клюдт, ставший в начале 50-х гг. XIX в. вместе с Гергардом Бадером инициатором частного преподавания русского языка в немецких колониях и создавший для этой цели ряд частных вечерних школ в немецких колониях юга России. Люди, подобные ему, будучи культурными, широко эрудированными, не замыкались в рамках узкой национальной корпоративности и понимали значение взаимной интеграции культур.

В 1866 г. по желанию Попечительского комитета в программу сельских школ был внесен новый учебный предмет — русский язык. Речь идет о том, что русский язык тогда был востребован культурно-экономическими задачами. Со временем ситуация изменилась и постепенно переросла в правительственную политику русификации, практически совпавшую по времени с оживленной дискуссией в обществе по «немецкому вопросу». Инициаторы и наиболее активные участники ее руководствовались не интересами культуры, политики. В основе ее лежал чисто прагматический подход — стремление избавиться от конкурента на экономическом поприще. А колонисты действительно уже тогда представляли собой заметное явление в социально-экономической жизни общества.

Следующим этапом в судьбах языковой политики стала передача немецких церковно-приходских школ узаконениями от 22 ноября 1890 г. и 10 декабря 1892 г. в ведение Министерства народного просвещения. В школах вводилась должность учителя русского языка, оплачиваемая, как правило, земством. На этом этапе возникли трения между сельскими обществами и государственной администрацией. Первые желали сохранения ситуации полного контроля над школой и ее учительским коллективом, предусматривающего назначение учителя и оплату его труда за счет сельских обществ. Государство же стало на путь языкового давления. Плавный, естественный путь улучшения языковой ситуации был нарушен.

В 90-е гг. XIX в. хорошо просматривается зависимость в действиях центральных органов власти и мерах губернских структур. Результаты не заставили себя долго ждать и уже в 1896 г. губернские чиновники сообщили о начавшемся «обрусении» меннонитских и немецких школ.

С этого года, благодаря стараниям местной администрации, во многих немецких и меннонитских начальных школах преподавание стало вестись с первого года обучения на русском языке. Необходимость получения возможности дальнейшего образования требовала квалифицированных учителей. С этой целью в 1889 г. при Хортицком центральном училище были открыты двухгодичные педагогические курсы. Их слушателями могли быть лица, уже имевшие определенный образовательный уровень. Теперь им предстояло овладеть курсом педагогики и методикой преподавания различных учебных дисциплин, в том числе и русского языка. Результаты не замедлили сказаться. Губернские власти отмечали, что благодаря Хортицкому училищу немецкие школы имеют «значительное число учителей, знакомых с русским языком».

Меннонитская школа для девочек в Хортице

Давление вызывало ответную реакцию. Далеко не все колонисты соглашались с вмешательством органов власти в сферу своего традиционного влияния — школу. После публикации Указа 17 апреля 1905 г. о свободе вероисповеданий в ряде мест стали раздаваться голоса против преподавания русского языка. Такие факты имели место в Поволжье, Сибири. В южных губерниях явных форм протеста не было. Хотя появление целого ряда просветительских обществ, ставивших перед собой благотворительные и гуманитарные цели, позволяет утверждать, что одной из главных их целей было сдерживание политики русификации. Краткий перечень их дает представление о масштабности и содержании проводимых ими мероприятий. 19 сентября 1907 г. в Киеве было зарегистрировано Юго-Западное немецкое общество. Одной из его задач была культурная, нравственная и национальная поддержка немцев, проживавших в Киевской, Волынской, Подольской, Полтавской, Черниговской областях путем создания учреждений, занимающихся поддержкой школ и образовательных курсов, где преподавание велось бы на немецком языке, не исключая обязательного изучения и преподавания на русском языке. С этой целью учреждались стипендии, распространялась печатная продукция, оказывалась поддержка развитию немецкой культуры и искусства.

16 мая 1907 г. было зарегистрировано Киевское немецкое общество, желавшее сохранять и поощрять немецкую культуру среди немецкого населения, систему образования, язык путем организации научно-популярных чтений, библиотек, читален, клубов, детских праздников.

Еще раньше — 18 сентября 1906 г. — был учрежден Южнорусский немецкий союз. Среди его программных положений было и содействие сохранению немецкого языка в устной и письменной речи среди немцев, живущих в России. Регион действия Союза включал: Херсонскую, Таврическую, Екатеринославскую, Бессарабскую губернии, область Войска Донского и Кавказ, города Одессу, Николаев, Севастополь, Керчь, Ростов-на-Дону. И вновь речь шла о создании школ, библиотек, лекционной работе и т. д.

5 февраля 1908 г. в Одессе было основано Южнорусское немецкое общество с аналогичными целями и механизмом их достижения — организация учебных заведений, читален, библиотек, распространение знаний о науке и литературе.

Менее масштабными, но отнюдь не менее эффективными являлись Эйгенфельдское училищное общество (1906 год основания), Общество для содержания Хортицкого женского училища (1901 г.), Нейфрейдентальское образовательное общество, Меннонитское общество поощрения образования, Гальбштадтское общество женского училища. Орловское училищное общество. Орловское общество женского училища, Александровское училищное общество и ряд других организаций подобного типа. Здесь речь не идет о просветительских организациях, чья деятельность ограничивалась пределами городов.

В начале века наблюдался процесс укрупнения и реорганизации части колонистских школ, трансформации некоторых из них в крупные учебные заведения, создание новых центральных училищ, коммерческих школ, реформирование ряда учебных заведений в высшие начальные училища. Другими словами, несмотря на существование административно-правового давления, возможность для разнокультурного сосуществования сохранялась, культуры не сливались, сохраняя черты национальной самобытности. Это был период, когда практически была решена проблема квалифицированных учительских кадров, существенно поднялся общеобразовательный уровень колонистов, шел процесс интеграции колонистской образовательной системы в общероссийскую.

Центральное меннонитское училище в Карасане. Крым

Такова была ситуация в системе колонистского образования к началу Первой мировой войны.

С появлением немцев в Украине начинается и их расселение в городах. К началу ХХ века в Украине трудно было отыскать город, где бы не проживали немцы.

Первые сведения о поселении немцев в Киеве, относятся к 1766 г. Это были ремесленники, которые селились преимущественно на Подоле. Там уже в 1770 г. вблизи церкви Покровы существовал склад аптекарских товаров, возглавляемый провизором Ф. Веделем, а единственной частной аптекой того времени была аптека Г. Бунге. К концу 60–х гг. ХIХ в. аптеки открылись в Печерске, в Дворцовой части, напротив Царского сада находилась казенная аптека, Все частные аптеки принадлежали немцам. На средства немецкой общины в 1857 г. была построена каменная кирха.

Деятельность немецкой колонии в Киеве наложила отпечаток на все его развитие, оставив заметный вклад в научной и культурной жизни города. Так, с открытием в 1834 г. Киевского университета Св. Владимира в него были приглашены профессора Дерптского университета.

Огромный культурный вклад в историю Киева и всего российского государства внесла семья Бунге. Профессором политэкономии, ректором Киевского университета был Николай Христианович Бунге. Начиная с 1873 г. он также возглавлял и отделение российского технического общества, которое играло большую роль в профессионально–технического образования в России. Н. Х. Бунге был одним из воспитателей наследника престола Александра Александровича, будущего императора Александра III, в царствование которого Бунге возглавлял финансовое ведомство российской империи.


Киев в начале ХХ в.	Н.Х.Бунге

Н. А. Бунге был одним из основателей в 1898 г. в Киеве Политехнического института – первого в России многопрофильного высшего учебного заведения с четырьмя факультетами. Заметный след оставил Н. А. Бунге и в истории коммунального хозяйства города – газового освещения, водообеспечения и т. д.

Заметную роль играли немцы и в культурной жизни города. Известный художник и архитектор П. И. Шлейфер работал при Киевском учебном округе и в Киевском институте благородных девиц. Он остаил целый ряд портретов. По его проектам построено здание второй Киевской гимназии и многие другие административные и частные здания. Неповторимый киевский модерн – кварталы домов на улицах города – создавал вместе с Шлейфером и Е. П. Брадтман. В течение многих лет работал учителем рисования художник–профессионал Гротте, который создал галерею полотен с видами города. Ряд картин с видами Киева создал также. А. Петцольд. Архитектурное творчество немецких художников и зодчих имело определенную роль в развитии украинской архитектуры и живописи.

Благотворное влияние представителей немецкой национальности на духовное развитие украинского и русского народов ощущалось и в начале ХХ столетия. Одним из основоположников украинского искусствоведения был немец Феодор Людвигович Ернст, который создал ряд таких ценных работ, как “Киевская архитектура 18 в.”, монография о Нарбуте и многие другие.

Крупная немецкая диаспора имелась и в Одессе – городе, который с самого начала своего существования очень привлекал немецких эмигрантов. Уже в 1803 году там проживало 558 немцев. По переписи 1897 г. в Одессе числилось 10248 немцев, в том числе 7217 лютеран, 2217 католиков, 247 реформатов, 567 представителей других вероисповеданий.

Переселенцы привезли в Одессу опыт и традиции городского неземледельческого труда, что обеспечило ей развитие ремесел, торговли, и не просто ярмарочной, а торговли прогрессивной, постоянной, что давало городу стабильный высокий доход. Не случайно, что среди первых одесских базаров был и Немецкий рынок.


Одесса	Вид Одессы начала ХХ века

Еще в первой половине XIX века тут были основаны торговые дома Штиглица–Бенгарда, Вальба, Гюберта, Полнера, Фендериха. Последний, из основанного в супругами Фендерихами маленького магазина, к концу ХIХ в превратился в один из наиболее фешенебельных.

Немецкие купцы Одессы установили теснейшие торговые связи с европейскими странами, осуществляли транзитную торговлю колониальными товарами. Потребности города и его населения очень быстро сориентировались на совсем близкий и развитый Запад, и сам город по своему облику стал походить на западный.

Немцы внесли важный вклад в развитие ремесел. Основанные в городе 2 ремесленные колонии стали ремесленными центрами. К середине ХIХ в. в Одессе было 9 немецких цеховых управ: столярная, сапожная, каретная, инструментальная, переплетная, кондитерская, портных и часовых дел и др. Особенно прославились немцы–мебельщики. По признанию Ришелье, благодаря одесским ремесленникам (ими были в основном немцы) уже в 1806 г. одесские дома были меблированы не хуже петербургских. А в 1813 г. из Одессы было вывезено на продажу мебели на сумму в 60.000 руб.

Огромное значение имела для развития промышленности края промышленно-производственная деятельность немцев. Одним из крупнейших заводов по производству сельскохозяйственной техники стал завод сельскохозяйственных машин Иоганна Гена. Начав в 1854 г. с производства деревянных плугов, к концу столетия заводы Гена выпускали десятки тысяч единиц сельхозтехники и оборудования, получивших известность далеко за пределами Одессы и Украины.

Всего в начале ХХ века немцам в Одессе принадлежало свыше 20 различных предприятий: механических, чугунолитейных, машиностроительных, лакокрасочных, мыловаренных, мукомольных, пивоваренных и др. Специально можно отметить такие интересные производства как фабрика золотых и бриллиантовых изделий Генриха Мюльброннера, фортепьянная фабрика «Карл Гааз», Хромолитографию «В. Тиль и компания».

Одесса возникла на местности, где не было никакой растительности. С одной стороны к ней примыкала песчаная пустыня, с другой – голая степь. Огромная заслуга в том, что за годы своего существования она превратилась в зелёный благоустроенный город со множеством парков и бульваров также принадлежит немецким мастерам. Первым садовником Одессы стал Ганс Герман. Он проработал на этой должности свыше 40 лет, создал городскую плантацию, которая обеспечивала потребности горожан в саженцах различного рода. Его последователями в деле озеленения города стали Р. Ф. Роте, семья Штаммов, Г. Г. Штапельберг и др.

Немцы способствовали развитию образовательного уровня населения Одессы, открывая частные учебные заведения. На рубеже XIX-ХХ вв. весьма известным и авторитетными были училище Генриха Файга, гимназия А. В. Юнгмейстера, женское коммерческое училище Южнорусского немецкого общества.

С 1839 г. в Одессе функционировало Императорское одесское общество истории и древностей, деятельность которого субсидировалась правительством. Ему предоставлялось право проводить археологические изыскания во всей южной России. Активными членами общества были известные одесские историки и археологи А. Г. Брикнер, Ф. К. Брун, П. В. Беккер, Э. Фон Штерн. В Новороссийском (Одесском) университете преподавали и работали такие видные учёные как ботаник-натуралист, член-корреспондент Императорской академии Наук А. Д. Нордман, который заведовал также одесским ботаническим садом, зоолог и натуралист К. Ф. Кесслер, биолог Л. Рейнгард, зоолог и археолог А. А. Браунер, математики Г. К. Брун и К. И. Фот, философы и психологи Н. Н. Ланге и Н. Я. Грот.

В Одессе издавались газеты на немецком языке. Наиболее респектабельной и популярной у немцев газетой была „Odessaer Zeitung“ (Одесская газета), которая выходила в 1860 – 1914 гг.. В 1907-1914 гг. выходила газета немцев-католиков „Deutsche Rundschau“. Первые номера этой газеты вышли в 1907 г. в Саратове.

В создании неповторимого архитектурного облика Олдессы непосредственное участие принимали зодчие немецкого происхождения. Исторический центр города украшают здания, построенные по проектам известных немецких архитекторов, работавших как за границей, так и в Российской империи. Они создали прекрасные образцы церковной, гражданской и промышленной архитектуры. Наиболее известными среди них были Г. Шеврембрандт, Э. Мэснер, Б. Бауэр, П. Клейн, В. Кундерт, В. Мас, Ф. Кюнер, Х. Скведер и др.

Немало немцев Одессы проявило себя в творческих профессиях. Среди них художник - Ф. Гросс, оставивший после себя городские одесские пейзажи, батальные картины, посвящённые событиям Крымской войны, портреты и т.п.

Заметную роль сыграли немцы в истории ещё одного украинского города – Екатеринослава. Многие годы в нём размещалась Екатеринославская контора опекунства иностранных. В 1897 г. на 112, 8 тыс. человек населения немцы составляли 1438 человек. В разное время Екатеринославскими губернаторами были П. И. фон Берг (1804-1809), барон О. Р. Фракк (1823-1833), А. Я. Фабер (1847-1858), граф А. К. Сиверс (1858-1862), контр-адмирал Г. А. Вевель-фон Кригер (1865), Е. В. фон Розенберг (1882), В. К. Шлиппе (1890-1893), Ф. Э. Келлер (1900-1904), А. Б. Нейдгпрд (1904-1906), А. М. Клингенберг (1906-1909).

Значительный вклад в формирование города внёс К. Пальшау, ещё в самом начале XIX века составивший генеральный план города. Архитекторами многих прекрасных зданий в центре города были зодчие В. И. Гесте, В. Ф. Мерц, О. А. Клаузен, Ф. А. Гаген и др. Екатеринославский казённый сад достиг своего расцвета при садовнике Гуммеле.


Екатеринослав	Памятник Полю в Днепропетровске

Для развития инфраструктуры города много сделал городской голова И. Я. Эзау. С середины XIX в. городе существовала публичная немецкая библиотека, которой долгие годы руководил Ульман.

Видными предпринимателями в городе были семья Нёйманов, И. Тиссен, Г. Гезе, К. Корнис, Д. Шредер, Г. Тевс, братья Фасты. Большинство из них занимались мукомольным производством. О качестве их продукции говорит тот факт, что образцы муки, произведённой на мельнице Тиссена в 1900 году удостоены золотой медали на всемирной выставке в Париже.

Экономический подъём Екатеринослава и губернии в последней четверти XIX века во многом связаны с деятельностью А. Н. Поля, обнаружившего Криворожское месторождение железной руды. Благодаря его усилиям был также построен железнодорожный мост через Днепр. Он соединил Донбасс с Криворожьем и черноморскими портами.

В начале ХХ века в городе действовали лесопильный завод И. И. Фаста, мыловаренный завод И. И. Тевса, пивоваренные заводы Боте и Дюммлера, кирпичный завод С. Брука, гильзовая фабрика Геллера, фабрика волнистого шифера «Карл Гетхольд», фабрика масляных красок и мыловаренный завод Ш. Штейнбока и др.

В связи с немногочисленностью немецкой диаспоры в городе существовало лишь 3 немецкие церковно приходские начальные школы: католическая, евангелическо-лютеранская и меннонитская.

Почётными гражданами города были П. Г. Гезе, К. М. Мецгер, Л. К. Реймер, В. В. Эзау.

На фоне общего достаточно благополучного развития немцев на юге Украины, в Крыму и Бессарабии определённым контрастом выглядит ситуация с волынскими немцами.

Расселение немцев на Волыни в 1884 г.

В 1880-е гг. отношение к волынским немцам начинает существенно меняться. Инициативу проявляют местные власти. Вместе с военными органами они становятся инициаторами прекращения переселения немцев на Волынь. В докладах императору волынские губернаторы обвиняли немцев в том, что они способствуют повышению цен на землю, не служат примером для крестьян и враждуют с ними, отказываются изучать русский язык и не скрывают своих симпатий к Германии. Военное ведомство усмотрело со стороны немцев–колонистов угрозу в военно-стратегическом отношении на случай конфликта с Германией.

Из доклада попечителя Киевского учебного округа Голубцова

Эти обвинения и аргументы спровоцировали целый ряд законодательных актов ограничительного или прямо запретительного характера в социальной и экономической сферах. Конечной их целью было не только не допустить дальнейшей колонизации края немецкими переселенцами, но и вынудить их покинуть регион. В 1885 г. была учреждена специальная комиссия для разработки действенных актов о прекращении наплыва иностранных поселенцев в западные окраины. И вскоре такие акты появились.

Первым был закон от 1 ноября 1886 г., которым право решения вопросов о выдаче свидетельств на закупку земель было предоставлено генерал–губернатору. Это сразу затруднило приобретение немцами подобных документов и породило массу фиктивных арендных договоров и фиктивных купчих крепостей на подставных лиц. Потом последовал закон от 14 марта 1887 г., которым в 22 западных и юго–западных губерниях иностранным подданным было запрещено приобретать права собственности, ибо в противном случае они подлежали принудительному выселению. Кроме того, этот закон не касался выходцев из Царства Польского, которые жили на Волыни по паспортам Привисленских губерний.

15 июня были изданы временные правила об устройстве быта иностранных поселенцев, водворившихся в Юго–Западном крае, согласно которому немцы–колонисты, независимо от подданства, должны были приписаться к местным крестьянским и мещанским обществам, а немецкие колонии включались в состав тех волостей, в пределах которых они находились. Таким образом, было ликвидировано самоуправление немецких поселений. А с целью установления контроля местных властей над колониями и их жителями местные власти предписали заявлять о каждом прибывшем.

Эти законодательные акты значительно снизили темпы водворения немцев на Волыни и резко изменили их льготное положение, ввели их в общинную систему местных органов управления и вынудили отбывать все повинности наряду с крестьянами.

14 марта 1892 г. вышел в свет закон “Об установлении временных правил относительно водворения в Волынской губернии лиц нерусского происхождения”, имевший сугубо антинемецкую направленность. Согласно новому закону всем иностранным выходцам, в том числе и принявшим русское подданство, запрещалось селиться в пределах Волынской губернии какими бы то ни было способами, кроме наследования, права собственности на недвижимое имущество, права владения или пользования такими имуществами, расположенными вне городских поселений. Исключение касалось только тех иностранцев, которые на день обнародования закона уже водворились в губернии, а также тех, кто принял православную веру. Более того, волынскому губернатору предоставлялось право высылать в административном порядке лиц, нарушивших эти запрещения.

Эти запретительные меры быстро возымели желаемое властями действие. Весь комплекс предпринятых правительством мер, привел к значительному ограничению темпов немецкой иммиграции на Волынь. И хотя число немцев в губернии возрастало до начала Первой мировой войны, это достигалось в основном за счет естественного высокого прироста немецкого населения. Антинемецкое законодательство вызвало миграционные процессы внутри немецких поселенцев.

Следует отметить, что сам процесс колонизации, связанный с освоением новых земель в регионах водворения, всегда носит миграционный характер. Не была в этом смысле исключением и немецкая колонизация на Волыни, где в земельное пользование колонистов постепенно вовлекались все новые и новые площади заболоченных полесских земель. Правда, среди волынских колонистов была своеобразная прослойка таких колонистов, которые, обработав один участок земли, уступали его вновь прибывшим, а сами на вырученные деньги приобретали новый. Вложив в него долю труда, вновь продавали, и так далее. Постоянные экономические миграции подобного рода стали своеобразной формой капитализации труда в сельском хозяйстве и приносили колонистам немалые доходы.

Ограничительные антинемецкие законы сломали такую систему и вынуждали искать иные формы заработка, что в слабо развитом волынском крае было сделать непросто.

Не находя возможностей для существования на Волыни, часть немцев начала мигрировать в другие регионы России. Расселялись они в других районах Украины, в частности, в Черниговской, Полтавской, южных губерниях и в Крыму. В конце столетия усилилась миграция в Сибирь, на Дальний Восток, северные и восточные районы Казахстана, особенно активно это происходило в годы столыпинской реформы. В 1907–1913 гг. от 15 до 20 тыс. волынских немцев эмигрировали в Прибалтику

Неудивительно, что в это же время началась и волна эмиграции. По закону 1892 г. генерал–губернатору было предоставлено право выдавать иностранным поселенцам бесплатные эмиграционные свидетельства для свободного переселения в другие страны. Особенно активной была немецкая эмиграция с Волыни в начале ХХ века. По состоянию на 1 января 1906 г. из 7 уездов эмигрировало 3.343 чел.

Следует отметить, что власти в конце ХIХ столетия очень часто применяли к волынским немцам силовые методы и формы принудительного выдворения. Причем причины были не всегда законными и обоснованными. К примеру, за неповиновение распоряжениям правительства относительно празднования дня Рождества по старому стилю, за неприятие российского подданства, за противодействие в преподавании русского языка и пр. Подобные действия местных властей провоцировали волнения в среде волынских немцев, сопротивление судебным органам, даже конфликты с полицией и войсками, и в конечном итоге вынуждали их покидать пределы губернии.

Тем не менее, для многих немцев–колонистов Волынь стала постоянным местом проживания. Фактически, за полстолетия выходцы из разных немецких земель, Царства Польского, других регионов Российской империи консолидировались настолько прочно, что можно говорить о появлении в конце ХIХ - начале ХХ вв. в среде российских немцев новой этнорегиональной группы – волынских немцев, история которой имела продолжение, причем не только на Волыни, но и далеко за ее пределами.

Двор немецкого крестьянина на Волыни

Неоднозначным является вопрос о результатах и последствиях немецкой колонизации на Волыни в ХIХ – начале ХХ в. Как уже отмечалось, она не была инициирована правительством, но, тем не менее, власти, заметив это явление, ожидали от него определённых результатов, не приложив, однако, практически никаких усилий к организации колонизационного процесса. Не получив ожидаемых результатов, власти стали предпринимать против колонистов резкие ограничительные меры, обвинять их в замкнутости, онемечивании местного населения, распространении ересей и т. д. К сожалению, со стороны властей не был продуман механизм налаживания каких либо взаимоотношений и сотрудничества между колонистами и местными крестьянами, не велась пропаганда лучшего немецкого опыта в сфере земледелия, не был даже поставлен вопрос об изучении форм и методов хозяйствования в немецких колониях. В данном случае отчетливо видно, что созерцательное и неконструктивное отношение к процессу массовой колонизации в определенном регионе не принесло государству желаемых результатов.

Тем не менее, были и важные позитивные моменты колонизации. В результате труда на Волыни были окультурены большие площади заболоченных полесских земель. Немцы-колонисты принесли сюда рациональные формы землепользования, которые понемногу принимались и местными земледельцами. Немцы принесли на Волынь и значительные капиталы, которые достались в основном местным помещикам, а не государству. Многие колонисты проявили себя искусными ремесленниками, открывали фабрики и мастерские, строили мельницы, маслобойни и т. д., тем самым содействуя промышленному развитию края. В городах немцы занимались не только экономической деятельностью, но и медициной, образованием, искусством, принимали активное участие в общественной жизни.

4.3 Немцы Поволжья