5.6. Область немцев Поволжья в 1918 - 1922 гг.
На территории автономной области немцев Поволжья советская власть сохранялась в течение всего периода гражданской войны и, потому, здесь все процессы, характерные для развития военно-коммунистической диктатуры большевистского режима, получили своё последовательное развитие. Довольно быстро сформировалась соответствующая политическая система. Ядром её стала областная организация РКП(б).
Ещё в сентябре 1918 г. из большевистски настроенных членов Союза немцев-социалистов Поволжья была организована Партия немцев-коммунистов Поволжья. Состоявшаяся 16 – 18 февраля 1919 г. 1-я конференция коммунистических организаций немецкой автономии преобразовала партию немцев-коммунистов в областную организацию РКП(б). Её первым руководителем стал П. Чагин.
|
|
| П.Чагин |
Значительную часть состава областной организации РКП(б) составляли бывшие германские и австрийские военнопленные. Многие из них занимали ответственные посты в руководстве области. Например, бывшими военнопленными были военный комиссар области А. Эбенгольц, главный редактор газеты „Nachrichten“ – Ф. Нонненбрух и др. В марте-апреле 1919 г. все бывшие военнопленные-коммунисты по решению Коминтерна выехали из Области немцев Поволжья на партийную работу в Германию.
Как и всюду в Советской России, областная организация РКП(б) фактически слилась с государственным аппаратом. Буквально все члены партии являлись государственными служащими (военными и гражданскими) и лично осуществляли в области политику «военного коммунизма». Правда, следует отметить, что не все они были её полными сторонниками. В начале 1920 в области немцев Поволжья произошёл серьёзный раскол в партийно-советском руководстве на почве разногласий в отношении выполнения планов продразвёрстки. В результате более половины руководителей области, т. н. «умеренные» ( А. Эмих, Г. Кёниг, И. Шваб, В. Штромбергер, А. Рейхерт и др.), выступавшие за ограничение произвола продразвёрстки, были репрессированы. Их арестовали и посадили в тюрьму, где они провели несколько месяцев. Выпустили опальных функционеров лишь тогда, когда в Области немцев Поволжья наступил голод, и их правота стала очевидной.
В течение 1919 – 1920 гг. проводились регулярные партийные мобилизации на фронт. Всего же в эти годы на различных фронтах, главным образом в составе национальных формирований поволжских немцев, находилась почти половина коммунистов области.
Малочисленность коммунистической организации Области немцев Поволжья в сравнении со всем её населением (около 400 тыс. человек в 1920 г.) позволяет уверенно заключить, что степень фактического влияния коммунистов на трудящиеся массы города и, особенно, деревни была незначительной. В то же время их роль в судьбах немецкой автономии в тот период была огромной. Они безраздельно господствовали в политической жизни, занимая, как уже отмечалось, важнейшие посты во всех органах власти, принимали решения, от которых зависела судьба, а нередко и сама жизнь населения немецкой автономии. Такое господство коммунистов в Области немцев Поволжья, как и во всей Советской России, обеспечивалось, прежде всего, насилием, диктаторскими методами.
В первой половине 1921 года, в связи с повстанческим движением и бандитизмом областной организации ВКП(б) пришлось пережить тяжелейший кризис. Она понесла колоссальный урон. Свыше 200 коммунистов, то есть почти половина партийной организации области, были вырезаны, расстреляны, утоплены в прорубях. Так доведённые до отчаяния и разъярённые крестьяне мстили коммунистам за проводившуюся ими политику «военного коммунизма». Причём за политику центрального руководства РКП(б) своими жизнями расплачивались, в основном, рядовые местные коммунисты и их семьи.
Понесённые потери на несколько месяцев парализовали работу областной партийной организации. Лишь во второй половине мая 1921 г. была проведена регистрация всех оставшихся в живых коммунистов. Самой трудной задачей стало восстановление партийных ячеек, особенно в сёлах. В июле того же года на 7-й областной конференции РКП(б) был избран новый работоспособный обком и намечены самые актуальные задачи в работе коммунистов: реализация в области новой экономической политики, борьба с голодом, развитие кооперативного движения. Особое внимание уделялось проблеме работы в немецкой деревне и росту своих рядов.
Наряду с организацией РКП(б), в области немцев Поволжья существовали и некоторые другие общественные организации. Прежде всего, это – профессиональные союзы. Они не получили большого развития из-за малочисленности рабочего класса. В декабре 1920 г. в автономной области насчитывалось 18 отраслевых профсоюзов, объединявших в своих рядах 12,5 тыс. членов. Для руководства ими был создан областной Совет профессиональных союзов («Облсовпроф»), из пяти членов президиума которого трое были коммунистами. В тот период времени сохранялись ещё и некоторые независимые от РКП(б) профсоюзы, в основном среди кустарей Голо-Карамышского уезда. Однако их численность была невелика, и они всячески третировались как официальными профсоюзами, так и партийно-советским аппаратом.
Областная организация Российского Коммунистического Союза Молодёжи была создана в сентябре 1919 года. Первыми руководителями областного комсомола стали А. Шютц, А. Лоос и др. К 1 января 1921 г. в области насчитывалось 177 комсомольцев, из них 100 – сельских, составлявших 16 ячеек. 1921 г. с его крестьянскими восстаниями и голодом нанёс урон не только коммунистам, но и комсомольцам области. В сентябре 1921 г. комсомольцев оставалось всего 128.
Руководство Областью немцев Поволжья областная организация РКП(б) пыталась осуществлять через Советы различных уровней – областной, уездные и местные. Все они были созданы к моменту образования автономной области. Довольно регулярно (2 – 3 раза в год) проводились областные и уездные съезды Советов, примерно раз в полгода – перевыборы местных Советов. Однако, довольно быстро Советы превратились в чисто формальные органы, не имевшие никакой реальной власти. К 1920 году всю власть на местах вершили продотряды, а члены сельских Советов фактически становились их заложниками, поскольку первыми расплачивались своим имуществом, свободой, а то и жизнью за невыполнение селом продразвёрстки.
Паралич местных Советов и рост социального напряжения в области стали причинами образования ревкомов, сначала областного (апрель 1920 г.), а позднее, и уездных. Ревкомы, целиком состоявшие из коммунистов, считались чрезвычайными органами и сосредоточили в своих руках всю полноту власти.
Первые же шаги государственного строительства показали неэффективность административного устройства: область – уезд – населённые пункты. Уездные Советы были не в состоянии охватить своим влиянием и организовать качественное управление многочисленными местными Советами, разбросанными на весьма обширной территории по обе стороны Волги, в условиях отсутствия хороших дорог, транспорта и плохой работы почтово-телеграфной связи. Поэтому «в интересах приближения к массам» в конце 1919 г. был разработан проект административно-территориальной реформы. Вместо трёх уездов предлагалось создать 13 районов, что позволяло по образному выражению авторов «повсюду раскинуть коммунистические щупальца и зоркие глаза пролетарской диктатуры». Но реализовать этот проект было очень сложно. Ведь районные органы власти по существу копировали уездные. А поскольку число районов более чем в 4 раза превышало число уездов, требовалось примерно такое же увеличение числа партийно-советских работников. Для их подготовки, а также для укрепления влияния областной организации РКП(б) на население, общественные и другие организации с июля 1920 г. в Марксштадте начала работать полуторамесячная партийно-советская школа. Производство партийно-советских функционеров было пущено на поток. Быстрыми темпами осуществлялась бюрократизация общественной жизни. Так, в том же Марксштадте, административном центре Области немцев Поволжья, к концу 1920 г. госслужащие стали составлять почти 24 % трудоспособного населения.
В соответствии с решением ВЦИК РСФСР с 1922 г. началось экономическое районирование Российской республики, в рамках которого должна была создаваться Нижне-Волжская экономическая область. В её состав включалась и автономная область немцев Поволжья. В связи с этим областному руководству пришлось вести серьёзную борьбу за сохранение экономической самостоятельности немецкой автономии, недопущение её экономического расчленения. Обком РКП(б) и облисполком выступили также против планировавшегося присоединения к области очень крупных Новоузенского, Пугачёвского и Дергачёвского уездов Саратовской губернии. Их общая территория более чем в 10 раз превышала территорию немецкой автономии. Значительный перевес в численности имело и население отмеченных уездов. Поэтому, в случае присоединения их к области немцев Поволжья, потерялась бы национальная специфика немецкой автономии, резко затормозился бы процесс возрождения экономики.
Начавшийся ещё в 1919 году процесс замены уездного административно-территориального деления на районное получил своё официальное закрепление в декрете ВЦИК РСФСР от 17 февраля 1921 г. Однако, крестьянские выступления весной 1921 г. и голод затянули районирование автономной области на многие месяцы. Уезды были ликвидированы лишь в феврале 1922 г.
Название новых административных единиц «районы» приводило ко многим недоразумениям, так как центральные органы РСФСР считали их составными частями уже упразднённых уездов, отождествляя с так называемыми «продовольственными» районами, существовавшими в области в период сбора продразвёрстки. Поэтому, спустя несколько месяцев, облисполком переименовал районы в кантоны. В дальнейшем деление автономной области, а затем и автономной республики на кантоны сохранилось в течение всего времени существования немецкой автономии. Началось формирование кантональных органов власти, однако вскоре, в связи с «округлением» автономной области, этот процесс был приостановлен.
Как уже отмечалось, автономная область немцев Поволжья в 1918 г. создавалась по национальному признаку и потому её территория представляла ряд клочков, некоторые из которых не были даже связаны между собой. В таких условиях очень сложно было организовать связь, управление и практически невозможно было создать единый областной хозяйственный комплекс. Поэтому с началом восстановительного периода остро встал вопрос о так называемом «округлении» немецкой области, то есть включении в её состав всех русских, украинских, эстонских, татарских и других сёл и хуторов, располагавшихся между немецкими сёлами или находившихся в анклавах, глубоко врезавшихся в территорию автономии поволжских немцев.
Вполне естественно, что руководство Саратовской губернии, которой принадлежали земли, подпадавшие под «округление», отнеслось к предложению своих немецких соседей крайне негативно. В то же время значительное число местных органов власти и, в частности, такой крупный как исполком Покровского уездного Совета, восприняли вопрос о своём вхождении в область немцев Поволжья благожелательно или, по крайней мере, спокойно. Вопрос был решён с помощью высших органов власти России. 22 июня 1922 г. ВЦИК РСФСР издал специальный декрет об «округлении» Области немцев Поволжья. В её состав вошли целиком Покровский уезд, Калдинская и Миусская волости Дергачёвского уезда, Золотовская, Банновская, Топовская и Ахматская волости Камышинского уезда.
В результате территория области выросла на 39 %, достигнув 25,7 тыс. кв. км. Население увеличилось на 64 % и составило 527,8 тыс. человек. Процентный состав населения выражался следующим образом: немцев 67,5 %, русских – 21,1 %, украинцев – 9,7 %, других – 1,7 %. То есть область стала многонациональной, немецкое население стало составлять лишь две трети всего населения. В июле 1922 г. административный центр области был перенесён из Марксштадта в Покровск – небольшой городок с преимущественно украинским населением, располагавшийся на левом берегу Волги напротив Саратова.
|
|
 |
| Область немцев Поволжья после округления. Зеленым цветом обозначена территория области до округления. | В.А.Курц |
В связи с «округлением» области было разработано её новое административно-территориальное деление. Границы кантонов устанавливались исходя из экономической целесообразности. В результате было создано 14 кантонов. Среди них оказались как чисто национальные (немецкие и русские), так и смешанные.
Несомненно, что «округление» области и её новое административно-территориальное деление существенно повысили жизнеспособность автономной области немцев Поволжья, оказали благотворное воздействие на её возрождение и становление. Однако они породили и массу проблем. Среди них одной из важнейших стало формирование новых органов власти и управления. Кадровый состав всех областных органов расширился за счёт пополнения их представителями с присоединённых территорий. К середине ноября были сформированы кантональные органы власти. Состоявшийся в том же месяце 10-й съезд Советов области немцев Поволжья избрал новый исполком в составе 30 членов и 5 кандидатов в члены. Председателем облисполкома был избран В. Курц.
Кадровые перестановки в областном руководстве вызвали определённые трения и вражду между представителями двух крупнейших парторганизаций: Покровской и Марксштадтской. Конфликт принял межнациональную окраску и вносил серьёзный разлад в общую работу. В результате, чтобы его погасить, Центральная Контрольная Комиссия (ЦКК) РКП(б) приняла решение перевести лидеров обеих группировок из Области немцев Поволжья в другие регионы страны. Это возымело действие. Среди покинувших область оказался и А. Моор, бывший председатель облисполкома сделавший много полезного для спасения населения от голода в самые трудные месяцы 1921 – 1922 гг.
После «округления» немецкой области резко подскочила численность областной коммунистической организации, достигнув 579 человек. Прирост дала, прежде всего, Покровская уездная организация РКП(б). Она насчитывала в своих рядах почти столько же коммунистов, сколько их до этого было во всей немецкой области. Изменился национальный состав парторганизации: 50 % русские, 32 % немцы, 15 % - украинцы, 3 % - представители других национальностей. Немцы, таким образом, составляли менее трети всех коммунистов. Социальный состав парторганизации, с точки зрения её руководства, значительно улучшился: 30 % рабочих, 48 % крестьян, 22 % интеллигенция, служащие, профессиональные партработники.
Очень красноречивыми являются цифры, показывающие процент коммунистов каждой из национальностей к общему количеству населения данной национальности, проживавшей тогда в области. Здесь имела место следующая картина: коммунисты-русские – 0,38 % от всех русских, населявших автономию; коммунисты-украинцы – 0,24 % от всех украинцев области, а вот коммунисты-немцы – всего 0, 08 % от всех поволжских немцев. Последний показатель говорит о том, что даже на фоне общего довольно слабого влияния коммунистов на население области их работа среди немецких крестьян была особенно неудачной.
Вместе с тем, с конца 1921 г. под влиянием коммунистической пропаганды начинается устойчивый рост комсомольской организации. За полтора года численность комсомольцев выросла почти в 10 раз и превысила 1 тыс. человек. Третью часть из них составляли девушки. Немецкая молодёжь в комсомол шла неохотно. Весной 1923 г. комсомольцы-немцы составляли всего 21 % от общего числа комсомольцев.
Некоммунистические политические партии и организации, находившиеся в России под запретом, на территории немецкой области практически не действовали. Их члены находились под неусыпным контролем ГПУ. В обком РКП(б) периодически поступала информация буквально о каждом шаге этих людей. Вот что, например, сообщалось в одном из донесений в ноябре 1922 г.: «По имеющимся данным на территории области проживает 25 правых эсеров, 24 левых, 4 меньшевика и 1 кадет… Работу ведут лишь правые эсеры и два меньшевика, из которых 1 работает в облпрофсовете. Кадет утерял свою окраску, совершенно аполитичен и живёт в одном из кантонов области. Левые эсеры, живущие главным образом в Покровске, в значительном большинстве спекулируют…» Правоэсеровской группе, оформившейся к концу 1922 г. в Красном Куте, удалось провести лишь несколько своих тайных собраний, после чего она была разгромлена. Большинство членов группы оказалось за решёткой.
После «округления» автономной области, к концу 1923 г. численность профсоюзов существенно выросла и составила 17,3 тыс. членов. Все первичные профсоюзные организации на предприятиях и в учреждениях через отраслевые объединения замыкались на областной совет профсоюзов (облсовпроф). Независимые профсоюзы к этому времени были уже ликвидированы. В облсовпрофе подавляющее большинство членов являлись коммунистами, а его председатель, кроме того, был ещё членом бюро обкома РКП(б). Как с удовлетворением отмечалось в одном из донесений обкома в Центральный Комитет, «коммунистическое влияние в профсоюзах обеспечено». Это влияние, в частности, проявлялось в форме периодических чисток отраслевых профсоюзов от «мелкобуржуазного элемента», то есть, внутрипартийные методы самоочищения механически переносились и на профсоюзы. К примеру, самый многочисленный из всех отраслевых профсоюзов – Союз текстильщиков, включавший в себя четвёртую часть всех членов профсоюзов, в конце 1923 – начале 1924 гг. был подвергнут чистке «от квартирщиков-кустарей и крестьянского элемента», которых в союзе имелось значительное число. В результате чистки Союз текстильщиков по своей численности переместился на третье место среди отраслевых профсоюзов.
Решение трудовых конфликтов с помощью забастовок профсоюзам разрешалось и даже всячески поощрялось на частных предприятиях, но категорически запрещалось на государственных.
Из всего отмеченного выше хорошо видно, что реализация идеологических установок РКП(б) в профсоюзах административно-командными методами осуществлялась полным ходом. Аналогичная ситуация складывалась в Советах и их органах, во всех общественных институтах немецкого автономного образования. Следовательно, уже к концу 1923 года в политической жизни области вполне чётко обозначились контуры той самой тоталитарной системы, которая, просуществовав в советском государстве свыше 70 лет, принесла столько бед и несчастий его гражданам.
Политика «военного коммунизма» и её последствия в виде гражданской войны, голода, разрухи, сложнейшее социально-экономическое положение области немцев Поволжья нанесли тяжёлый удар по духовной жизни её населения.
Особенный урон понесла система народного образования и без того влачившая в годы гражданской войны жалкое существование. Весь 1921 г. и большую часть 1922 года работники народного образования вместо обучения детей вынуждены были спасать их от голода, собирая оставшихся беспризорными в детдома, коллекторы, школы-интернаты, организуя для них столовые, питательные пункты и т. п.
Проходивший в апреле 1922 г. пленум обкома РКП(б) констатировал «полный развал школьного дела». Отмечалось резкое уменьшение числа действующих школ. Одной из главных причин сложившейся ситуации стала острая нехватка учителей. Не получая по несколько месяцев заработную плату и продовольственные пайки, учителя вынуждены были, чтобы не умереть от голода, покидать сёла и уезжать в города, отыскивая себе любую работу, способную прокормить их и их семьи. Для многих учительских семей голод стал трагедией. Российское телеграфное агентство в то время сообщало об учителях Голо-Карамышского уезда: «Учителя 4 месяца без пайка, денег. От голода пухнут, умирают. Закрыто сто школ, ещё действует тринадцать…»
|
|
 |
| Беспризорники Марксштадта. 1921 | Редакция газеты Нахрихтен |
По мере преодоления голода ситуация с школьным образованием стала улучшаться, но чрезвычайно медленно. Отсутствовало централизованное финансирование школ, не было учебников, нехватка учителей приняла «угрожающий характер». В сентябре 1922 г. для подготовки учителей был открыт педагогический техникум в Ровном, однако и наспех подготовленные там учителя не смогли закрыть даже малой толики пустующих учительских мест. Нищенское существование влачили также библиотеки, клубы, избы-читальни, там, где они имелись. На них денег у властей не хватало. Зато огромные средства вкладывались в партийно-пропагандистскую работу.
Вся идеологическая работа областной организации РКП(б) в соответствии с решениями XI cъезда коммунистической партии была направлена на «закрепление диктатуры партии» в советах, профсоюзах,, других организациях. В этих целях расширялась и укреплялась областная советско-партийная школа, готовившая функционеров для партийных и советских органов в кантонах и на местах, а также лекторов, пропагандистов и агитаторов. Периодически проводились различные пропагандистские кампании, например, «неделя Коминтерна», «неделя красноармейца» и т. п.
Большое внимание уделялось периодической печати. К концу 1923 г. регулярно выходили газета „Nachrichten“ и журнал „Unsere Wirtschaft“ («Наше хозяйство») на немецком языке, газета «Трудовая Правда» на русском языке.
Осуществляя идеологическую обработку населения, областная организация РКП(б) большое внимание уделяла борьбе с влиянием эмиграции. Как и в других регионах, где проживали немцы, в автономной области немцев Поволжья в те годы проводилась идеологическая и политическая кампания, имевшая целью оградить немцев СССР от «тлетворного контрреволюционного» влияния родственников и знакомых, эмигрировавших на Запад. Под «эмигрантским влиянием» понималось получение из-за рубежа книг, журналов, газет, писем, и т. п. В этих фактах РКП(б) не без основания видела угрозу своему политическому господству, поскольку таким образом нарушалась её идеологическая монополия в обществе. Для борьбы с «эмигрантским влиянием» использовались разнообразные приёмы: антиэмигрантская агитация, «конкретная работа» с получателями литературы и писем: предупреждение о недопустимости связей с эмиграцией, аресты и репрессии, изъятие «антисоветской литературы». Довольно быстро удалось добиться прекращения поступления зарубежных изданий. Запретить переписку с родственниками власти тогда ещё не смели, однако она была взята под постоянный контроль органов ВЧК - ГПУ.
Серьёзным идеологическим противником коммунистам представлялась и церковь. Однако жестокие репрессии, обрушившиеся на священнослужителей после разгрома крестьянского восстания 1921 г., и массовые реквизиции церковных ценностей в 1921 – 1922 гг. заставили её занять нейтральную позицию в отношении коммунистического режима и не вмешиваться в политическую жизнь области. Как отмечалось в одном из секретных донесений ГПУ, «жизнь лютеранского и католического духовенства по области за пределы служения своему религиозному культу и стремлений к улучшению материального своего положения не выходят».
Атеистическая пропаганда, проводившаяся партийными и комсомольскими организациями, успехов практически не имела. Наоборот, результатом всех перенесённых населением страданий стало усиление его религиозности. Причём, эта религиозность развивалась не в направлении традиционных для поволжских немцев религий: лютеранства, католицизма, а в направлении сектантства («поющие братья», «танцующие братья» и др.).
В крупную идеологическую кампанию вылилось празднование пятилетия области немцев Поволжья. Оно было торжественным и пышным и продолжалось несколько дней. В Покровске и кантональных центрах прошли торжественные собрания. 19 октября состоялись военный парад и крупная демонстрация.
В докладах на торжественных собраниях, в печатных материалах предпринимались попытки обобщить пройденный автономной областью путь. Наряду с достижениями показывались сложности и трудности, которые пришлось ей преодолеть. Однако голод, разруха и другие негативные явления списывались на погоду, контрреволюцию и т. п. И, конечно же, почти ничего не говорилось о том, что многие из лишений, которые выпали на долю многострадального населения немецкой автономии, были вызваны утопическим коммунистическим доктринёрством, грубыми просчётами в политике партийного и советского руководства как центрального, так и областного, многочисленными злоупотреблениями руководящего аппарата на местах.
Именно в период празднования пятой годовщины автономной области немцев Поволжья у её руководства возникла идея преобразования области в автономную республику.